Чёрный город, белый город

На асфальте много места – чёрный город белым цветом
старый бомж рисует летом, и не помнит о зиме.
Он нечёсан, пьян и светел, он не верит в слух о смерти –
и ему приносят дети только самый белый мел.
У пивной бывают драки, если кто пугнёт собаку
и ногой пустую банку опрокинет, крут и лих –
бомж поднимет, он не гордый, и погладит пёсью морду.
Он рисует белым город, приютивший их двоих.
Чёрный город – зол и страшен, ищет в белом тени фальши,
но неровный холст асфальта не пропить и не продать.
Бомж рисует понемногу в небо белую дорогу,
белых птиц, людей и бога, а чудовищ – никогда.
Пишет счастье белым мелом, говорит, что непременно
в этой жизни перемены все увидят поутру.
Мужики не верят в диво, шутят, улыбаясь криво –
щедро плещут в банку пива, не касаясь грязных рук.
Верит город одиноких не в пророков, а в пороки –
гневно смотрит, сотней окон вытаращив бельма глаз.
Бомж рисует всех – не хмурых и счастливых вечным утром,
между пивом с перекуром мир меняя добела.
А по миру все шагают – он стирается ногами.
Хоть менты бомжа шугают, он дорисовал бы, но
город времени не дарит, город полон страшных тварей...

Дождь смывает белый абрис на асфальте у пивной.